Перевод с этрусского языка

Поскольку сайт называется “Город переводчиков” и посвящён переводу, займусь-ка я делом и расскажу о том, как переводят. Но поскольку я люблю вещи нетривиальные, то в дополнение к рубрике о философских вопросах языка решил завести ещё одну – о переводах с древних языков. В частности, речь пойдёт о критериях достоверности этих переводов – носитель ведь не встанет из пирамиды, не похлопает дружески по плечу, чтобы поправить, если что не так. Казалось бы, широкое и непаханое поле для того, чтобы придумывать буквально от балды. Некоторые так и поступают – а их творения со временем исчезают в горах макулатуры. С другой стороны, почему-то определённым переводам историки древности склонны доверять, и на них за последние два века выросла внушительная историческая литература – фактически, за это время наша письменная история продлилась на несколько тысячелетий назад. Звучит внушительно.

Можно понять, почему верят переводам египтологов – им помог Розеттский камень, где длинный текст дублировался переводом на греческий. У исследователей клинописи тоже были свои параллельные тексты. Причём потомок древнеегипетского языка (коптский) лишь чуть-чуть не дожил до нашего века, а потомок клинописного древнеперсидского – ещё как дожил и процветает. И египтяне, и их соседи из Междуречья оставили после себя огромные архивы надписей, включая словари. Многие реалии того времени параллельно описаны и в Библии. Здесь вроде бы пространство для фантазий сужено если не до предела, то до некоторых рамок приличия. Можно также поверить, что относительно правильно дешифрованы тексты майя, пророчествами которых так любят нынче пугать журналисты – на их языке, или, точнее, группе языков и посейчас говорят почти два миллиона человек на юго-востоке Мексики и в странах межамериканского перешейка.

Куда труднее поверить, что можно с достаточной долей адекватности интерпретировать давно и хорошо известный этрусский язык, на котором говорили ближайшие соседи и в какой-то мере культурные наставники древних римлян. Надписей-то на нём известно много ещё с глубокой древности, и посейчас продолжают находить. Алфавит тоже хорошо известен, чтение его букв практически не вызывает сомнений (многие этрусские имена, названия, термины известны в латинской или греческой передаче).

Тем не менее, живых близких родственников у этрусского языка нет – слишком экзотично он выглядит на фоне остальных европейских. Что же касается родственников дальних, то тут пространство для домыслов на первый взгляд выглядит отчаянно бескрайним. Действительно, пока книги были редкостью – примерно раз в несколько десятков лет, а по мере роста их доступности – всё чаще, сейчас чуть ли не каждый год, появляются очередные “дешифровки” этрусских надписей с помощью то албанского, то турецкого, то венгерского, то грузинского, а то и русского языка. Что этруски – “это русские”, для иных “патриотов” даже не может подлежать сомнению, а кто не согласен – тот наймит врагов родины, пытающихся украсть у неё славное прошлое.

Спрашивается, где тут может быть объективность? И почему, на каком основании существует академическая дисциплина этрускология? Почему этрускологи считают хламом, не заслуживающим внимания, труды о славянском или албанском чтении этрусских надписей, но при этом часто цитируют и в целом поддерживают грамматику и словарь этрусского языка Лариссы Бонфанте? Как вообще можно восстановить грамматику языка, для которого двуязычных текстов – раз-два и обчёлся, и самый длинный из них – всего несколько десятков слов? (окончание статьи)