Как Звягинцев снял фильм про Африку

Оригинал этой записи — в моём ЖЖ.

Между двумя своими знаменитыми фильмами, «Возвращение» (2003) и «Елена» (2011), Андрей Звягинцев, нечасто балующий публику своим творчеством, выпустил «Изгнание» (2007) с Константином Лавроненко, Александром Балуевым и шведкой Марией Бонневи в главной женской роли. Эта картина вызвала у критиков смешанные чувства. Главная претензия состояла в том, что эстетика фильма намного превзошла содержание: действие развивалось медленно и вяло, и не успев достигнуть кульминации, пошло на развязку. Один из критиков сравнил сюжет с самолётом, который разбегается по взлётно-посадочной полосе, но так и не взлетев, тормозит, и зрителей приглашают выйти.

(далее…)

Ненаписанная книга о русском языке

Легко писать книги, где сюжет складывается естественно, по принципу «люди, похожие на этих, вполне могли бы встретиться так же случайно, и с похожими последствиями». Когда писатель пытается свести вместе героев, которые друг другу нужны так же, как козе баян — книга становится неинтересной.

Об английском языке написаны миллионы книг. Зачастую английский язык в них даже не упоминается — просто подразумевается, что герои общаются между собой на английском (а на каком ещё?). Основным фактором распространения языка является не грамматика, а среда, в которой он распространяется, когда общение двух носителей языка происходит легко и спонтанно. Когда оба могут принадлежать к совсем разным культурам и встретиться весьма далеко от Британии или США, однако английский даёт им ключ к взаимопониманию.

Хорошо было бы написать книгу о том, как русский язык становится ключом к общению в самых разных странах, помогает решать разные ситуации человеку далеко не бандитского склада характера. О том, как он (или она) путешествует из Канады в ЮАР, оттуда в Таиланд или Германию или Финляндию — везде, где есть русские. И не просто путешествует от нечего делать, а решая по ходу проблемы вполне практического характера. Зарабатывая не мифические миллионы, как в кино, но хотя бы столько, чтобы иметь средства на дальнейшие путешествия, и чтобы жить было не стыдно. Такая книга послужила бы лучшей пропагандой русского языка.

Боюсь, однако, что такая книга вряд ли появится по причине вымученности сюжета. Самое сложное в описанной выше ситуации — это общение с соотечественниками за пределами России. Мне приходилось замечать, что русские, независимо от страны проживания, нередко напрягаются, когда к ним за рубежом обращаются на родном языке. Да что на других кивать — помню, как меня самого это сильно напрягало ещё несколько лет назад, сразу в голове появлялись мысли «Что ему от меня нужно? Ведь не просто так же спрашивает!»

Моя мама мне отец

По-грузински «мама» означает «отец», а «дэда» — «мать». Но речь пойдёт не о грузинском, а о куда более прозаичной паре языков: английский — украинский.

Дано: у меня есть аккаунт в Фейсбуке. И периодически, интереса ради, я меняю язык своего аккаунта. На других пользователей это не влияет (они всё равно видят мою страницу на том языке, который себе настроили), а мне интересно наблюдать, как разные кнопки и функции меню звучат на языках, которыми пользуюсь.

И вот относительно недавно обратил я внимание на меню, где можно добавлять родственников (если они уже в Фейсбуке зарегистрированы), указывая, кем является тебе тот или иной человек. Удобно? Пока на английском языке — да. Там используются гендерно-нейтральные термины, вроде «parent» (родитель). Но стоило мне переключиться на украинский — и я узнал, что родная мама мне «батько» (то есть отец).

А что делать — когда-то украинцы сэкономили на корне. Рассуждали они по тем временам здраво: чисто биологически у человека не может быть нескольких отцов. Поэтому в единственном числе «батько» — значит «отец», а во множественном «батьки» — это «родители». Ну не могли они предположить, что когда-то возникнет необходимость в гендерно-нейтральном термине «родитель».

У китайцев ещё сложнее — там нет просто «брата» или «сестры», там разные термины для старших и младших. Но это уже другая история.

Перевод с этрусского языка, ч.2

Тем, кому интересно что-то практичное, объявляю, что скоро открою ещё одну рубрику — «Бизнес переводчика». А пока — окончание статьи о дешифровке этрусского языка.

Известны примеры, когда не было гроша, да вдруг алтын – например, египетские или майяские иероглифы долгое время вообще не читались, и “вдруг” произошёл грандиозный прорыв (работы Шампольона или Кнорозова), после которых чтение надписей пошло семимильными шагами. Такие примеры, конечно, впечатляют. Однако для большей части древних языков процесс перевода и дешифровки идёт медленно и неторопливо, трудами многих специалистов, шаг за шагом. Так и с этрусками. Они, конечно, ещё не “говорят”, но уже “бормочут”, чаще всего что-то вроде “глокой куздры”, но иногда можно разобрать целые фразы, а ряд стандартных текстов (таких, как надгробные эпитафии) понятны практически целиком.

(далее…)

Перевод с этрусского языка

Поскольку сайт называется “Город переводчиков” и посвящён переводу, займусь-ка я делом и расскажу о том, как переводят. Но поскольку я люблю вещи нетривиальные, то в дополнение к рубрике о философских вопросах языка решил завести ещё одну – о переводах с древних языков. В частности, речь пойдёт о критериях достоверности этих переводов – носитель ведь не встанет из пирамиды, не похлопает дружески по плечу, чтобы поправить, если что не так. Казалось бы, широкое и непаханое поле для того, чтобы придумывать буквально от балды. Некоторые так и поступают – а их творения со временем исчезают в горах макулатуры. С другой стороны, почему-то определённым переводам историки древности склонны доверять, и на них за последние два века выросла внушительная историческая литература – фактически, за это время наша письменная история продлилась на несколько тысячелетий назад. Звучит внушительно.

(далее…)

Язык как наследник

В продолжение поднятых вопросов о языке и его среде речь пойдёт о наследовании языков. Это не о том, какой язык от какого произошёл – тоже увлекательная тема. У людей сын или дочь – вовсе не обязательно наследник (наследница), ведь родители-то, может, ещё и живы. Случается и масса других ситуаций, отличных от стандартной и наиболее распространённой. Так же и с языками, которые существуют отнюдь не только в мечтах идеалистов, но в первую очередь – в реальной культурно-материальной среде, частью которой являются, которая их подпитывает. Языки переживают расцвет не в последнюю очередь потому, что приходят на готовую для них почву – и задыхаются в чужеродной для них среде, как рыба задыхается без воды. Вот за эту среду языки борются, эта среда и является их наследством, за которое они нередко борются с наследодателями или другими наследниками.

(далее…)